Тайга. Часть 5

— Был у меня конь, хороший, умный — рассказывал нам Сергей — я его взял себе, когда ему была неделя отроду. Кобыла пала, он остался без титьки. Есть не умел, дикий. Пропадал. Так я его с бутылочки кормил, как дите малое.
Мы сидели у костра, Женя варил суп. Я нарезал сало, хлеб. Леха колол дрова, Серёга, мой теска, заваривал чай, не снимая чайник с огня, добавляя молоко и перемешивая первой попавшейся палочкой.
Ему чуть больше тридцати лет. Сергей был тем человеком, который не мог жить без тайги. Вечный холостяк, влюбленный в тайгу.
— Я жеребенка стал учить, одним словом с рождения. В тайге поставлю его у дерева, уйду, и когда бы, не вернулся, а он все стоит и ждёт, не куда не уходил. А слух был у него отменный. Было, уйду за несколько километров за зверем, обратно идти тяжело, зверь, если ещё большой попадется, так вообще… тяжело. Свистну разок, пару минут и он прибегает.
— Ага, а сколько мы не свистели, не шёл, как стоял, так и стоял — улыбнувшись, сказал Шаман.
— Не в какую, не кому не шёл, только на мой свист. Так, вот, приучил я его к стрельбе, да не так как все, сидя с коня, стреляют – улыбавшись, рассказывал Сергей — а с головы его…
— Это как? — спросил я.
— О, этот конь, такой один на моей памяти — сказал Женя, снимая суп с огня.
Мы стали садится за стол под открытым небом, в тайге уже темнело.
— Был он ещё совсем молодой, ну думаю надо жеребца с тайгой знакомить — продолжил, свой рассказ Сергей — выехали мы с ним на зимовье, на два дня, кроме винтовки не чего нет, едем, мы значит, по тайге. Лето, жара, я его сворачиваю к ключу, воды попить, смотрю, зверь стоит. Я коню и говорю — ”замри”, а он и замер.
Мы, сидели, кушали наваристые щи, слушали Сергея, рядом лежали собаки, они отдыхали после сытного ужина и тоже слушали рассказ.
— А, зверь прямо перед нами стоит, метрах в пятидесяти. Я весь в предвкушении, в своих мыслях, ложу ружьё ему между ушей, прямо на черепушку и делаю выстрел, второй.
— В смысле? Прямо на голову положил? — спросил я, разливая чай по стаканам.
— Ну, да, вровень между ушей.
— И что, конь твой даже не дернулся? – спросил я.
— Нет, даже не шелохнулся. До меня это позже дошло, когда уже зверя на него погрузил. Сажусь на коня и думаю, что он, не как не отреагировал. Ну, думаю; контузил! Спрыгнул, отошёл метров на триста, свистнул, он ко мне. Я на коня сел, положил ему на голову ружьё, стрельнул, а он ноль эмоций. И слышит и не боится. Вот так я и стал только с ним на охоту ездить.
На улице было уже тёмно, мы перебрались ближе к огню, помаленьку подбрасывая в огонь дров, которые тут же загорались и пускали с треском искры в тёмное звездное небо. Искры летели, переплетаясь между собой, обгоняй друг друга, улетая все выше и выше в темноту.
— Так, вот к чему я это рассказывал, — продолжил Сергей — приехали мы с мужиками на охоту, поставили коней у зимовья, закрыли им глаза повязками и ушили в зимовье. А утром, на рассвете, когда все ещё спали, выхожу я в туалет.
Мужики, заулыбались, смотря на огонь, было понятно, что половина из присутствующих знали продолжение начатой истории, а может и сами были причастны к этой истории.
— И смотрю, зверь стоит, метрах в ста от меня. Я бегом в зимовье, хватают ружьё, прыгаю на коня, на ходу снимая ему повязку.
— Ага, мы, значит, спим, — продолжил Шаман — тут в зимовье влетает Серёга, хватает ружьё, и набегу снимая футляр с ружья, налетает у дверей на полено, на котором стоял чайник. Чайник падает, в зимовье грохот. Один с криком и перепуганными глазами соскакивает и за ружье. С просони, подумал медведь в зимовье залез.
Мы все рассмеялись, где то не далеко, прокричал уже знакомый филин. Толи соглашаясь с сказанным, толи смеясь.
— Вы, бы видели его лицо – смеясь, продолжил Шаман — испуг, шум, крик, сидит мужик, спиной вжавшись в угол, ноги под одеялом, в руках ружьё. Дверь открыта, Серёга уже к коню подбегает, а чайник ещё до пола не успел долететь, все кругом мокрое, в заварке. Я своё ружьё хватаю и за ним. А Серёга выбежал, на коня прыгнул…
— Погоди, не рассказывал все сразу — сказал Сергей — ну, значит, я на коня, и мы за зверем по тайге, минут двадцать его гоняли. Потом видать устал, зверь, остановился. Я ложу ружьё коню на голову выстрел…
По тайге, разнесся смех Сергея и Шамана, у нас тоже появились улыбки, даже пара собак, сели напротив нас, как бы ожидая продолжения.
— Сделал я выстрел, а конь на дыбы и вперед рванул — сквозь смех продолжил Сергей — ружьё я где-то сразу потерял, пытаюсь коня остановить, а тот летит что есть мочи. Не, вы представьте себе: я на коне, конь без седла, летит по тайге как бешенный, я себе уже все отбил, лицо, руки грудь в кровь расцарапано ветками. А в впереди молодняк кедрача стоит, плотно – плотно, и конь меня туда несёт, а за молодняком обрыв… Я то, знаю, а конь нет.
Сергей сделал пару глотков чая и продолжил.
— Ну, думаю, сейчас сначала меня ветками покалечит, а потом с обрыва добьет. Что делать думаю? Прыгать только, покалечусь, но жив останусь…
— Представляю — сказал Женя с улыбкой.
— Ага, представь ещё, — Раннее утро, солнце только начинает выглядывать из за деревьев и тут, нарушая таежную идиллию, летит на бешеной скорости конь, а на нем мужик в трусах, с воплями на всю тайгу, “Стой! Стой, говорю тебе, гад!” — сквозь смех рассказывал Сергей.
— Так чем все закончилось? — спросил я.
— Спрыгнул я. Лежу, в глазах тёмно, руки, ноги болят, спина вся в иголках и ветках, содрана до крови. Думаю, “сейчас схожу, найду ружьё, пристрелю гада!” — продолжил Сергей — полежал, отдышался, и пошёл в сторону зимовья. Лицо, руки, грудь “горят” от веток, весь расцарапанный, все болит. Смотрю, мужики на встречу едут.
— А с конем то что? Убежал?
— Не — а, — сказал Сергей — я как спрыгнул, он затормозил у самого молодняка, понял, что опасность скинул, и остановился травку поесть.
— Мы, наблюдая, как Серёга выскочил из зимовья и рванул в тайгу, поняли что зверь, потом слышим выстрел, а дальше маты, ну думаем зверь кинулся на него, а вдруг это медведь, все, порвал парня вместе с конем — стал рассказывать Шаман — ну мы бегом на лошадей и за ним, выручать. Смотрим, метров через двести — триста ружьё валяется, подобрали и дальше на крик поехали. А через пару километров и Серёга нам встретился. Выхватил у меня ружьё своё и давай в коня целится, приговаривая “застрелю гад!”
— Да, и пристрелил бы! Если б не Шаман — улыбнувшись, щелкая орехи, сказал Сергей.
— Вовремя я тогда спрыгнул и спрашиваю – «Серёга, ты за чем хочешь моего коня пристрелить?» — засмеявшись, сказал Шаман — вы бы видели его лицо, когда он посмотрел на меня, на моего коня, который стоял в аккурат у молодняка пожевывая травку с невозмутимой рожей, потом на своего коня, на котором я прискакал. Сматерился и говорит мне — “ Пометь его!” а я ему “как?”
— Покрась, в зелёный ответил я! — продолжил Сергей. — А потом день понять не мог, как я так перепутал лошадей!? Вот теперь всегда в глаза смотрю коню, прежде чем прыгнуть, а тем более стрелять с его головы.
— Запугал мне тогда коня. До сих пор контуженный он у меня, на одно ухо не слышит – помолчав, сказал Шаман.

Сергей поправился, конь Шамана очухался от стресса и испуга. А мы, сидя у костра, щелкая орехи, посмеялись от души. Время уже было к полуночи и пора идти к себе на зимовье, а завтра… завтра, будет новый таежный день и новые приключения, а какими они будут, добрыми и весёлыми или наоборот печальными, мне пока не известно…

© Денис Грушников

Другие авторы   /  Сборник рассказов

Узнайте: почему приостановлена продажа книг Дневник Домового (2-томное подарочное издание).

Состояние Защиты DMCA.com

Дракон VS Гензель и Гретель

Весна! Сколько всего вмещает одно только слово. Дракон удивлялся этому факту, местные не очень. Жизнь после зимы приходила в норму. Скоро начнётся сев, да и других дел у жителей Нижних Подсолнухов было не в проворот. Дракон о многих вещах даже не догадывался. Вообще, жизнь за городом, да не в пещере, а среди людей, его затянула.

В груди появилось некое томление. Даже домашний бегемот, которого по ошибке все считали котом, мурчал, требуя ласки. А по ночам, слышалось его басовитое мяуканье вкупе с остальными котами в деревне. Глаза Анники казались бездонными и странно блестели. Дракон хотел уже поинтересоваться подобной переменой, но постеснялся. Пару таких взглядов он поймал у колодца, куда ходил за водой от скуки. Взгляды понравились, хозяйки не очень. О чём он, по простоте душевной, и рассказал Аннике. Та, по краткому описанию глазастых, быстро вычислила адреса. Молнии из её глаз сожгли половичок. Схватив скалку, она выскочила из дому со словами: «Я вам сейчас глаза-то повыцарапываю!» Далее следовала непередаваемая игра слов, в которой дракон еще путался. Ясно было только одно – не за горами крупный скандал!

И точно! Скоро по деревне пронеслась буря. Опытные прятались, неопытные старались поглазеть. Одним было весело, другим не до смеху. Дракон невольно опять оказался в гуще событий. Но по незнанию снова пропустил всё веселье. Анника вернулась взлохмаченная, поцарапанная, но с трофеями. Далее следовала фраза, которой дракон опять не понял:

— Будут знать #######, как на чужое зариться!!!!!!!!!!!!!! – После чего, строевым шагом прошла мимо дракона в свою комнату.

Дракон переглянулся с котом. Кот флегматично дернул хвостом, зевнул, будто говоря: «Женщины!». После чего снова удрал к соседским кошкам. Дракон задумался. Не помогло. Решил выйти подышать свежим воздухом. Стоя на крылечке, он зажмурился от яркого, весеннего солнца, как вдруг:

— Фьють, тум!

Дракон открыл глаза. Прямо возле его носа, из стены дома торчала стрела. Всё весеннее настроение испарилось в одну секунду. Перед его взором предстала парочка, о которой слышали все сказочные и не очень существа. Гензель и Гретель. Брат с сестрой. Сумасшедшие охотники за головами. Затянутые в чёрную кожу, обвешанные с ног до головы орудиями нелёгкого промысла, они доводили всех подобных ему либо до ночных кошмаров, либо до костра. Гензель славился тем, что получив деньги, не бросал начатое. А Гретель в их весёлой компашке отвечала за поджоги.

Первое, что пришло на ум было: «Ма…!», но его сменила решимость и анниковы выражения. Он ввалился в дом и начал баррикадировать дверь. На справедливый вопрос хозяйки: «Какого дьявола тут происходит?!», он ответил лаконично:

— За мной пришли…

Кто пришел, стало ясно с одного взгляда. Анника задумалась и начала готовится к осаде. В глазах хозяйки зажглись нехорошие огоньки. Вся весенняя суета была на время позабыта. На столе разложили оружие – скалку, спицы, топор, полено:

— Отобьёмся, — бодро заметила она.

— А может забудем всё и сбежим?! – подал голос дракон.

— НИ-ЗА-ЧТО! – по слогам отчеканила боевая хозяйка, подбрасывая и ловя полено. – Не от таких отбивались!

От каких же они тут отбивались, дракон спросить постеснялся. Но уверенности поприбавилось. Тем временем с улицы раздались призывы выходить с поднятыми руками. Анника ответила непонятными словами. Затем затянула песню:

— Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», пощады никто не желает….

Дракон восхитился. Гензель и Гретель походу тоже, так как костёр разводить они стали быстрее. Тем временем за дармовым зрелищем стали стекаться местные. На тот же вопрос, что тут происходит, жителям, во главе со старостой, было показано письмо за подписью принцессы Скорбург – Пассуанской Эрмелинды.

— Вот ведь деятельная натура! – ухмыльнулся староста. – Никак не забудет Нижние Подсолнухи.

Деревенские порадовались этому факту, так как курс молодого бойца, что по принуждению пыталась пройти принцесса, был ею провален. Тем временем в драконе, как бы проснулся дракон. «Доколе?! – возопил он и бросился на улицу, на ходу обращаясь в крылатого ящера. Каким его тут знали и уже почти любили. Однако Гензель и Гретель были тёртыми калачами. И одним, пускай и огнедышащим драконом, их было не напугать. Они моментом отложили холодное, колюще-режущее оружие и принялись снаряжать арбалеты.

Дракон заложил вираж и плюнул пламенем.

— Промах! – В голос комментировали мальчишки, сидящие на заборе. – Чуток правее!

Приняв к сведению поправку, дракон снова саданул огнем. Но, охотники за головами уяснили, что играют в меньшинстве и сменили тактику. Теперь они всё время перебегали, стреляя из арбалетов. Дракон сердился, но поделать ничего не мог. Стреляй он по площадям, рано или поздно накрыл бы негодяев. Но, от Подсолнухов бы тогда остались одни головешки. Расстраивать местных не хотелось.

Спланировав, он приземлился перед домом Анники, прямо в разведённый костёр. Местные начали скандировать обидные речёвки. Гензель и Гретель огрызались в ответ. Дело не ладилось. Чувствуя приближение фиаско, неутомимые охотники за головами пошли ва-банк. На свет появились сети, которые при помощи стрел накинули на дракона. Не ожидавшие такого поворота, местные сбились с такта. Дракон увяз. Гретель плотоядно улыбаясь подбросила дров в костёр. Гензель извлёк изрядный нож. Все зрители невольно задержали дыхание, НО….

Положение спас пастор. Маршируя во главе колонны верующих, он басовито выводил: «Избави нас, Господи от неистовства норманнов…». Родственники опешили, чем и воспользовалась Анника. С боевым кличем, она опустила скалку на голову Гретель. Гензелем занялся кот, пустив в ход рыболовные крючки, которыми люди называли его когти. Пока Гензель отбивался от кота, скалка пошла в дело второй раз. Трибуны ликовали!!! Вся семейка была повержена. Поле битвы осталось за местными.

Чуть позже, на сельском сходе подняли вопрос, что делать с лежащими смирно охотниками за головами. Едва до драки не дошло. Всех успокоил дракон, заявив, что решение найдено. Обернувшись летающим ящером, он подхватил пленников и унёс в неизвестном направлении. Вернулся он тем же вечером, с пустой лапой, так как во второй была сжата корзинка с цветами и сладостями. Анника зарделась. Дракон тоже. Миновав молчаливых односельчан, они скрылись в доме, из которого допоздна доносилось: «…»[1].

[1] Песня к фильму «Дон Жуан де Марко» в исполнении Брайана Адамса.

© Денис Пылев — Дневники.Онлайн

Другие Авторы / Сборник рассказов