Архив метки: Александр Бессонов

Trip

Trip

— Да поел я, мам, не волнуйся. Ну как может голос звучать голодным? Ма, тут такое дело — предлагают на летних каникулах поехать в Пекинский университет на языковую практику. Как думаешь, соглашаться? Денег не надо, всё бесплатно, я в программе обмена участвую.

Мише действительно предлагали поехать в Пекин, но немного по-другому вопросу.

— Мишган, ты же китайский учишь? — спрашивал в баре пьяным голосом его новый знакомый.

— Мандарин, это северокитайский диалект.

— Звучит как Новый год, короче, тема есть… Промышленная химия.

Тема была очень простой. Найти и привезти знаменитые китайские наркотики. Соли, курительные смеси и тому подобное. Миша же считал, что ребятам нужны исходники для производства парниковой плёнки.

Они летели в Китай втроём. Двое его коллег по путешествию не очень походили на садово-огородных баронов. Скорее на цыганских. У обоих были золотые зубы и, судя, по размерам золотых цепей, такие же шеи. Первое, что спросили его новые друзья ещё при прохождении зеленого коридора, как будет по-китайски — проститутки. По прилёту в Пекин пить начали еще в терминале Кэпитала. Попутчики знали очень много смешных историй, правда, почему-то, только про зону. Потом один из них сказал, что ни разу не катался на горных лыжах, да ещё и в Китае. Они тут же сели в такси, Миша озвучил водителю: «Ванлунь». Этот горнолыжный курорт посоветовал Мише уборщик в туалете аэропорта, когда Мишу стошнило после второй бутылки анисовой водки. Ещё уборщик посоветовал, есть больше овощей и не пить анисовую водку.

В такси у Миши опять зазвонил телефон. Он был ещё пьян, а двое коллег по парник-трипу безмятежно храпели на заднем сидении.

— Мам, привет! Прилетел. Всё хорошо. Пекин шикарен… Просквозило меня немного в самолёте, поэтому голос такой. Едем с ребятами в общагу. Да поел я! Пока.

На курорте Мише очень понравилось. Заселились в гостиницу моментально. Еще выпили. Взяли лыжи на прокат. Ещё выпили. И поехали на вершину горы. На первом же спуске Миша сломал ногу.

Китайские спасатели спустили Мишу на снегоходе вниз. Потом на скорой отвезли в больницу маленького города неподалёку. Рентген и пластиковый гипс. Больше всего инцидент расстроил коллег Михаила. Они приехали в больницу, привезли пять апельсинов и бутылку анисовой водки. Поговорили через Мишу с доктором. Когда узнали, что минимум неделю без движения – испереживались. Ещё больше расстроились, когда узнали сумму счета за лечение и забрали водку. В этот же день они уехали. Больше Михаил их никогда не видел. Телефоны были отключены.

Наутро Миша проснулся от ужасной головной боли. Он лежал в палате с пятью китайцами, которые очень громко говорили и кашляли. Одна нога была в гипсе. Вторая нога была обута в горнолыжный ботинок. Одет он был в комбинезон, в котором так неудачно спустился. Было жарко и потно, нога в гипсе зудела. Пришла медсестра с сотовым телефоном. Звонили из гостиницы. Информировали о том, что его друзья уехали. Счёт за гостиницу и прокат снаряжения должен оплатить Миша. Друзья так сказали.

* * *

Через неделю Мишу из больницы выписали. Ну как выписали, просто перестали кормить, а на его кровать положили веселого старичка-китайца. Миша понял, что это намёк, спиздил швабру, которую приспособил под трость и, как древнерусский богатырь, пошел куда глаза глядят. Все вещи были в гостинице, и чтобы их забрать, нужно было заплатить. Денег, естественно, не было.

Родителям звонить было стыдно. В животе урчало. Есть хотелось нестерпимо. Он зашёл в ближайшее придорожное кафе и наудачу попал на хозяина заведения. Тот был поваром, официантом и уборщиком одновременно. Миша попросился на работу за еду и ночлег. Ресторатор согласился сразу. Европеец, который работает на китайца, должен был поднять уровень его заведения в глазах гостей до мишленовских звёзд.

Так Миша нашел работу. Глядя на него, казалось, что тиран-китаец держит парня с голубыми глазами в рабстве, а, чтобы паренёк наверняка не сбежал, китаец сломал ему ногу. Спал Миша в этом же кафе на полу на матрасе. Как-то раз Миша так хорошо помыл посуду (всю ночь драил сковородки и кастрюли, которые вообще никогда не мыли), что китаец-тиран на радостях подарил ему ящик анисовой водки. Миша немного выпил и загрустил, еще очень свежи были воспоминания о том, как он пил анисовую водку на китайской земле в первый раз. Он взял пару бутылок с собой и пошёл гулять. Холодало, он зашёл в холл какой-то гостиницы погреться. Там, оживляя интерьер, сидели три русских девушки. Миша спросил их первым:

— Девчушки, а хотите водки?

— Конечно, хотим.

— Что, тоже, китайцы бесят?

— Ну, не то слово!

Они выпили всю водку. Оказалось, что девушки окучивают ниву древнейшей профессии. Но вот с клиентами у них прямо беда. Мише в голову сразу зашла блестящая бизнес-идея. Работая в кафе, он обзавелся друзьями-китайцами, которые только и мечтали о неземной красоте русских девушек. Связав спрос и предложение, он заинтересовал дам деловым партнёрством со скромным отчислением двадцати пяти процентов. Понятно, дамы долго не раздумывали.

Бизнес попёр. От клиентов не было отбоя. Китайцам было удобнее договариваться с мужчиной. Через месяц Миша оплатил все долги в гостинице и больнице. Снял четырехкомнатную квартиру. Он ощущал себя порно-королём. Периодически ему на телефон звонили.

— Але, мам, да поел я. У меня всё нормально, денег не надо. Мне стали платить повышенную стипендию. Я вам вчера Вестерн Юнионом кусочек отправил. Мам, ну перестань, говорю же, поел…

P.S. Михаил Петрович до сих пор живёт в Китае. У него жена-китаянка и чудесный ребёнок, раскосый, с голубыми глазами. Плюс он собственник одной из самых больших в Северном Китае транспортных компаний, которая осуществляет перевозки по всему миру. На звонке мобильного у него до сих пор стоит песня Питера Габриеля «Don’t give up»!

© Александр Бессонов — короткие рассказы, малая проза


Где мой кофе?

Где мой кофе?

Николай Геннадьевич как-то вечером на парковке забыл закрыть окно у своего автомобиля. Наутро на заднем сидении его машины преспокойненько похрапывал бомж. Он торопился на работу и громко сказал:

— Уважаемый, подъем, вам пора!

Бомж, не открывая глаза, ответил.

— Уважаемый… Интеллигентный человек, приятно слышать. На хуй пошёл отсюда. Спать охота.

— Что вы сказали? Ты куда меня послал?

Бомж присел и начал тереть заплывшее лицо.

— Ой, извините, я вас спутал с другим человеком. Где моё кофе?

— Ты совсем охуел? С чего я тебе кофе в постель должен подавать?

— Я машину вашу охранял. Тут, знаете, сколько неадекватов ходит…

— Да уж вижу. Слушай, свали по-хорошему, иначе полицию вызову.

— Вызывайте, конечно, посмотрим кому больше поверят — вам или несостоявшемуся доктору физико-математических наук.

— Так вы доктор наук?

— Я закончил девять классов… И все. В перспективе мог стать доктором наук. Поэтому пока только несостоявшийся.

— Слушай, профессор, пошел вон.

— Вижу вы — деловой человек, у меня к вам предложение. Вы идёте сейчас за бухлишком, ко мне приходит барышня на свидание, мы берём вашу выпивку, и вы нас не тревожите пару часиков.

— Так, и что я получаю взамен?

— Вариант номер один. Скидку на следующую неделю за охрану вашего авто — двенадцать процентов.

— Давайте сразу второй вариант.

— А вы человек с хваткой, уважаю. Вариант два. Гарантию на месяц от умышленного прокола колес.

— А кто мне их может проколоть?

— Я же говорю, очень много неадекватных людей здесь ходит. Хотя бы я, например.

— Вариант три есть?

— Вы посмотрите-ка на него, атлант расправил плечи. Есть. У вас, что на лобовом стекле прикреплено?

— Видеорегистратор.

— Его же можно развернуть, чтобы салон снимать? Так вот у вас будет первоклассное хоум видео, где я и моя ляля…

— Стоп. Пошёл вон!

— То есть, правильно ли я вас понял, что мы не договорились?

— Нет.

— Хотя бы подбросите до вокзала? Я Вам спою.

— Нет!!!

— Какой вы, право, нехочуха. Ладно, уговорили, дайте мне на сборы тридцать минут. И, прошу, не нарушайте мои личностные границы.

— Вон пошёл!

Бомж вылез из машины и вразвалочку направился к ближайшим гаражам, напевая на французском «Салют» Джо Дассена. На заднем сидении Николай Геннадьевич обнаружил смятую визитную карточку.

Николай Басков, певец. Свадьбы, похороны, др.
И чуть ниже красовалась надпись: «Эх, зачем я снялся в том клипе»…

© Александр Бессонов — короткие рассказы, малая проза


 

Квартирка

Квартирка

Эту историю рассказал один мой знакомый по бассейну. Она получилась двухсерийной, потому что поболтать мы могли только в раздевалке.

Часть первая. До тренировки

– Жила у нас на районе бабушка, – начал он, вешая сумку в шкафчик. – Обычная бабушка, но такая добрая и душевная, что невозможно мусор спокойно выкинуть. Стоит только поздороваться – и ты на крючке. Узнаешь последние новости обо всём и обо всех. Однажды шёл я утром на работу, и тут она….

* * *
– Доброе утро, Ольга Петровна!

– Какая приятная и неожиданная встреча, голубчик! Вы как-то особенно печально сегодня выглядите, мне кажется, вас плохо кормит супруга. Вы знаете, неизвестные негодяи снова выкрутили лампочку в подъезде, а я купила новую. Окажите любезность, помогите вкрутить. Но если вы торопитесь, я, разумеется, не настаиваю…

Как тут откажешь? И пока я менял лампочку, мой кругозор неумолимо расширялся.

– Ольга Петровна, питаюсь я нормально. Просто не выспался. Вчера вечером у меня номера сняли с машины, прямо у подъезда. Мы с ребятами подняли на уши весь район, и ничего, эти козлы даже записку с номером телефона не оставили.

– Какой кошмар, дорогуша. Недавно я смотрела телепрограмму о криминальной обстановке в нашем городе, так вот номера воруют заключённые. Им, видите ли, в тюрьмах скучно, вот и организуют эту, с позволения сказать, схему через знакомых. Идея не нова, помню, ещё в Киеве в середине семидесятых…

– Всё понятно, извините, что перебил. Готово. Мне пора.

Не слишком вежливо, но я уже опаздывал на работу. Ольга Петровна вроде не обиделась, пошла к себе. Все знали, что в нашем доме у неё две квартиры: одна – наследство от мужа, вторая – от сестры. Ольга Петровна решила лишнюю жилплощадь сдавать. Получалось плохо. Она ведь женщина в возрасте, современных реалий не понимает, к тому же доверчивая.

Сдала она квартиру аспиранту аграрного института, вроде нормальный парень, пару раз на футболе с ним пересекались. А через месяц соседи сказали, что в квартире были менты с обыском. Наркотики варил и продавал воспитанный аспирант.

Какое-то время квартира пустовала, потом Ольга Петровна пустила туда своих дальних родственников, седьмая вода на киселе. Обычная семейная пара, не похожи на наркобаронов. Их я тоже видел, иногда встречались во дворе, разговаривали о погоде, природе, ценах на бензин. Она, по-моему, работала бухгалтером, а он – автомехаником. Ольга Петровна была счастлива, что в квартире свои живут, вроде как имущество под присмотром.

* * *

И тут мы ушли плавать, конец первой части.

Часть вторая. Завершающая, обтирающая

– Ну и что потом случилось с той квартиркой? – спросил я коллегу по плавательной дорожке и резиновой шапочке.

– Что-что, ещё один обыск. Нашли боевые патроны и гранату времён Второй мировой. Мужа сразу увезли, а жену долго допрашивали, но в конце концов тоже забрали в СИЗО.

– Коллекционеры, блин. С таким арсеналом дом мог взлететь на воздух. Бедная Ольга Петровна.

– Слушай дальше. Когда Ольга Петровна перестала выходить из своей квартиры, мы, соседи, забеспокоились, снова позвонили в полицию. Двери при мне как раз вскрывали, я был понятым. Точно, умерла бабушка. А что потом нашлось в этой квартире! У ментов глаза выпали. Номера от моей машины, препараты, из которых наркоту варят, и те самые патроны.

– Да ладно. Выходит, старушка тупо подставляла квартирантов?

– Ага, это ж проще простого, у хозяйки квартиры всегда есть свои ключи.

– Господи, зачем ей это?

– А зачем мы с тобой в бассейн ходим?

– Ну не знаю, чтобы скучно не было.

– Вот и она не хотела скучать.

© Александр Бессонов — короткие рассказы, малая проза


Больничка

Больничка 

– Я тебя очень прошу, возьми отпуск на август!

– Да помню я… Ну блин, все хирурги уходят летом. Кто работать-то будет?

– Если не пойдёшь, я тебе палец на правой руке сломаю.

– Ломай на здоровье, у меня их двадцать.

– Вот все и сломаю! Чем будешь держать скальпель?

– Носом! Я ролик видел на ютубе.

– Значит, нос тоже откушу. Поехали, а? Твои, то есть наши, билеты и проживание в Италии я оплачу.

Он сердито посмотрел на неё, поднялся с кровати и начал собираться.

Сергей Михайлович работал хирургом в Научно-исследовательском институте спины и спинного мозга, сокращённо НИИСО, уже одиннадцать лет. Зарплата была такой же, как и у коллег. Ему хватало. Но когда попрекали бедностью, злился. Сергей Михайлович любил свою работу, а его подруга говорила:

– Признайся, тебе просто нравится ковыряться в людишках, чиня их, словно это дряхлые «Тойоты Короллы» с большим пробегом по РФ.

***

В ординаторскую зашёл его коллега:

– Сергей Михайлович, там в двадцать четвёртую привезли дядю из области, принимайте. Операция по квоте, он три года ждал. Забавный такой.

– Почему забавный?

– Карася мне подарил вяленого.

– Зачем?

– Говорит, от карасей хер лучше стоит.

Сергей Михайлович зашёл в двадцать четвертую палату. На кроватях лежали трое больных и смеялись в голос, слушая четвёртого, сидящего в инвалидном кресле. Он живо что-то рассказывал, размахивая руками.

– Добрый день. Кто из вас Смирнов? – Сергей Михайлович обвёл взглядом пёструю компанию.

– Если признаюсь, что я, не ударишь? – спросил мужчина в коляске.

– Так я вроде представитель гуманной профессии, людей не бью.

– Специально ударишь, чтобы потом вылечить.

– Мне и без того хватает работы. Ходить можете?

– Могу. Но только под себя.

В палате дружно захохотали.

– Товарищи больные, этой шутке лет сто. Отвернулись все к стеночке и подумали о вечерних клизмах. Смирнов, через два дня у вас операция. Я буду её вести. Судя по анамнезу, у вас повреждены три позвоночных диска. Операция долгая и дорогостоящая, около миллиона рублей. По-моему, не смешно.

– Доктор, ты мёд любишь?

– Допустим.

– Если ты меня починишь, я тебя свяжу, запихаю в «уазик» и отвезу к себе на пасеку. Там не природа, а сказка. И лес, и прудик рядом, налюбуешься – сразу клонит в сон. Забабахаю тебе отдых по классу люкс, ты, как Винни-Пух, мёдом рыгать будешь.

– Оптимизма вам не занимать, Смирнов.

– Ещё бы, я ж три года ждал этой квоты. Засиделся дома у телевизора, весь Первый канал по именам выучил, люблю их, но устал страшно. Почините спину мою, доктор, как родного прошу.

– Починим. А пока отдыхайте. Нина Михайловна, тех, у кого завтра операция, порадуйте клизмами, пожалуйста.

Вечером, уходя домой, он заметил чёрный «Гелендваген» у центрального входа в больницу. Задняя дверца приоткрылась, и знакомый голос окликнул его. Завотделением.

– Сергей Михайлович, хочу вас познакомить с Пётром Ивановичем, он от Григория Семёновича, – елейным голосом пропел зав, – Пётр Иванович, это наш лучший хирург, золотые руки. Познакомьтесь.

– Очень приятно. Как там у вас дела? Чуткие пальцы пианиста готовы отыграть концерт? – Тот, кто пришёл от Григория Семёновича, явно обрадовался собственной удачной шутке и по-совиному ухал где-то в глубине салона.

– Всегда готов. Извините, мне пора.

– Конечно-конечно. До свидания, Сергей Михайлович. Хорошим людям мы обязательно поможем.

«Гелендваген» мягко зашуршал шинами в сторону ворот.

***

Как всегда перед операцией, Сергей Михайлович был собран и бодр. Накануне ему снились пасека, «уазик» и Смирнов, который азартно спорил о чём-то с ведущими Первого канала. Однако, войдя в двадцать четвёртую палату, он не нашёл там говорливого пациента. Трое его товарищей сообща разгадывали кроссворд.

– Доброе утро. А где Смирнов?

– Вас спросить надо.

– Не понял?

Три пары глаз смотрели на него недоверчиво.

– Домой поехал Смирнов, – сказал наконец самый мелкий из любителей кроссвордов. – Заходила медсестричка, рассказала, что с квотой беда, напутали что-то. Операция перенесена на неопределённый срок, а Смирнову полагается дальнейшее обследование по месту жительства. Ну он и собрал вещички.

– Давно?

– Пару часов назад. Скажите, доктор, когда вы все деньгами наедитесь, а?

Сергей Михайлович без стука залетел в кабинет заведующего отделением. Он важно вещал что-то, а интерны, сидевшие тесным кружком, почтительно слушали и конспектировали великого.

Увидев хирурга, начальник оборвал речь на полуслове и нахмурился.

– Все вышли!

Интерны, гремя стульями, поторопились освободить помещение.

– Витя, ты вконец охуел?

– Выбирайте выражения, Сергей Михайлович. В чём дело?

– Почему ты отменил операцию Смирнова?

– Не отменил. Она будет. Там путаница произошла. Сейчас надо прооперировать уважаемого человека, а потом Смирнова, никуда он не денется. Нас отблагодарят. Приезжайте с Леной на выходных, шашлыки пожарим, отметим это дело.

– Витя, мне вот что интересно. Когда тебя родили, ты же был хорошим человеком. Тебя мама любила. В детсад ходил, потом в школу, поступил в мединститут. Когда это случилось?

– Что случилось?

– Когда ты мудаком успел стать?

В тот же день Сергей Михайлович стоял за столом и менял диски телу, к обладателю которого испытывал стойкую неприязнь. Операция прошла отлично.

Выкурив сигарету, он набрал знакомый номер.

– Привет.

– Привет, дорогая пропажа. Четыре дня ни слуху ни духу, всё дуешься?

– Да нет. Слушай, сколько стоит твой тур в Италию?

– Наш, ты хотел сказать? Ну, если как следует по побережью прокатиться, то около миллиона, наверное.

– Может, ты отдашь мне эти деньги, а я отвезу тебя в другое интересное место?

– В какое?

– Скажи, ты любишь мёд?

© Александр Бессонов — короткие рассказы, малая проза